УСАНОВ ВАСИЛИЙ ВАСИЛЬЕВИЧ,
капитан, командир саперного батальона
Из писем жене и сыну
18.XII.41
Здравствуйте, милые мои Мусенька и Юрочка! Шлю вам свой горячий, сердечный привет. Долгое время я вам не писал, что, конечно, от меня не зависит. О вас сильно скучаю, но долг службы превыше всего!..
Работа для меня сейчас самая горячая и ночью, и днем, и в грязь, и в мороз. Все время впереди. Такое уж наше дело. Уверен в том, что удары день ото дня будут крепнуть и недалеко то время, и недалеко то время, когда всех немцев уничтожим на нашей территории. Прекрасно знаю, что тебе тяжело, но наберись терпения и мужества. Береги Юрика…
27.XII.41
Под звуки пулеметных очередей немцев и наших пишу это письмо. Я пока жив и здоров. Сейчас командую целой частью. Драться буду до конца, ибо этих извергов терпеть нельзя. Мысли о вас каждый день. Поздравляю с Новым годом! Немцам рождества справить не дали.
3.II.42
Скучаю о Юрочке! Как он у меня там живет? Как бы я был рад вас видеть! Но время сейчас дорогое. Нужно скорее гнать грабь-армию. Это сейчас основное.
16.II.42
Когда я знаю о вас, мне и воевать легче… У нас стояли недавно сильные холода и с ветром, почти не уступающим уральскому. А грабь-армия ходит в эрзац-валенках из соломы, и головы завязаны бабьими платками или полотенцами…
6.III.42
Милая Марусенька, ты что-то долго мне не пишешь. Так было меня обрадовала, когда одновременно почти я получил твои два письма, и потом перерыв. Это обстоятельство меня наводит на грустные размышления, уж не случилось ли что с тобой или с Юриком? Об одном только прошу тебя: пиши мне чаще и обо всем, что ты имеешь на душе. Сегодня в очередной раз, как и всегда, я смотрел ваши столь милые фотографии и вспомнил, что Юрочка пел «Катюшу». Так вот я посылаю ему нашу песенку «Фронтовая Катюша», которую я вырезал из газеты. Замечательная песенка, которая сложена во славу одного вида оружия, называемого у нас «катюшей».
27.III.42
Я тебе выслал аттестат на сумму 675 руб. Это, Мусенька, предельная цифра того, что я могу послать, т.е. 75 % от основного оклада.
Спешу, Муся. Сильно бьет артиллерия противника. Их, сволочей, надо сейчас проучить, и вот я скоро пойду из блокировать (уничтожать). 20 марта, перед днем своего рождения, я минами спецдействия уничтожил по крайней мере человека. Нашли после взрыва 8 ног. Кроме этого нашли руку офицера в перчатке. А сколько рук и ног под обломками немецкого блиндажа? Трудно судить, но их, по моему подсчету, было (данные разведки) 20 человек. Вот это боевой счет моей части и мой лично. А сколько танков легло от моих лично поставленных мин…
7.IV.42
Здравствуй, дорогой сынишка Юрочка!
Твое письмо я получил, за что тебя крепко-крепко целую. Ты, оказывается, уже умеешь сам писать. За это ты у меня молодец. Пиши мне чаще письма и рассказывай, как ты гуляешь на улице. Кто тебя обижает? Скоро я к тебе приеду и пойдем в зоологический парк. Слушайся мамочку. Я тебе привезу револьвер и лошадь. Теперь я не бритый, какой был у тебя после госпиталя, а такой, какой на карточке. У меня есть твоя карточка и мамы. Так вот, я с вами часто разговариваю и советуюсь обо всем. Вы со мной бываете в боях и слышите, как рвутся мины, видите, как летают ракеты и аэропланы и разное другое. Когда я ложусь спать, то я вам всегда говорю «спокойной ночи».
20.IV.42
Ты пишешь, что для письма на родину можно использовать любой пенек. К великому сожалению, здесь голая степь и пней никаких, а вот цветочек нашел тебе сразу. Тебе его посылаю.
26.IV.42
…Ходил в разведку, заминировал немецкие блиндажи. А немцы нас заметили и начали обстреливать. Пули заставили нас по снегу и грязи ползти около километра, а потом перебежками. Но немцы за это все получили: два дня они сидели в блиндаже, а на третий поднялись на воздух.
20.V.42
…Сидеть уже не могу: хочу сильно спать. За меня можешь ручаться, что я стою твердыми ногами на твердой земле. Надеюсь, в этом году увидимся и будем жить мирно и дружно.
30.V.42
У нас идут горячие денечки. Завтра опишу все подробнее, если буду иметь возможность. Целую вас, мои миленькие, и обнимаю крепко-крепко!
Ваш, и только ваш Вася.
Не было у Василия Усанова этого «завтра». Жизнь оборвалась, как часто бывает в бою, мгновенно. Погиб комбат смертью героя 7 июня 1942 года.
И года не провоевал, но хлебнул немало. Каждый день, каждый час и минуту жил в опасности. Одно слово – сапер! Кто воевал, тот знает, что значило быть сапером. В обороне, скажем, пехота в окопах, траншеях, а сапер минирует, укрепляет позицию, копает землю… А в наступлении? Опять же сапер впереди – готовит проходы в минных полях, режет проволоку врага, наводит понтоны, мосты – и все под огнем. Был бы жив Василий Васильевич, рассказал бы!
Любил он жизнь. Любил жену и сына. Мечтал о встрече, о счастливой послевоенной жизни. Наказывал жене, чтоб сына берегла, чтоб учила его. Мария Семеновна исполнила желание мужа: дала сыну образование, вырастила его, словом, вывела на верную дорогу жизни. Георгий Васильевич поддержал семейную традицию – стал офицером.